Современные проявления женоненавистничества и мизогинии вроде маносферы и инцелов могут казаться безобидным ребячеством, малораспространенным и неопасным. Однако на самом деле люди, исповедующие радикальный антифеминизм, неприятие гендерного равенства и ненависть к женщинам в целом, не раз устраивали кровавые бойни. А значит, подобные взгляды стоят в одном ряду с другими экстремистскими воззрениями, которые являются почвой для терроризма. Рассказываем об одной из самых страшных таких расправ, которую учинил убежденный 25-летний антифеминист из Монреаля.
Потомственный женоненавистник
Марк Лепин родился в 1964 году в Монреале. При рождении он получил имя Гамиль Родриг Лиас Гарби. Родителями мальчика были алжирский иммигрант, бизнесмен Рашид Лиас Гарби и франко-канадка, медсестра Моник Лепин. Отец Гамиля был не слишком религиозным мусульманином, мать — бывшей католической монахиней, ушедшей из монастыря.
Рашид был авторитарным, ревнивым человеком, часто применял физическое насилие по отношению к жене. Он презирал женщин и считал, что они предназначены лишь для того, чтобы обслуживать мужчин. Жену он заставлял быть своим личным секретарем, бил ее, если она допускала ошибки в документах, и заставлял перепечатывать их, не обращая внимание на крики маленьких детей, требовавших внимания матери (у Гамиля была младшая сестра Надя). По отношению к детям, особенно к сыну, Рашид тоже был жесток. Он чурался любых проявлений нежности, считая ее бесполезным баловством. В 1970 году он избил сына так сильно, что синяки на его лице были видны даже спустя неделю. Тогда Моник решила расстаться с мужем.
После развода матери-одиночке с двумя детьми остался дом, но его отобрали, когда Рашид не смог выплатить ипотеку. Алименты он заплатил лишь дважды, а затем и вовсе пропал из жизни детей. Впрочем, для Гамиля оно было и к лучшему: он боялся Рашида во время еженедельных встреч с ним. После этого разрыва Гамиль никогда не видел своего отца и отказывался обсуждать его с другими.
Моник Лепин после развода сумела справиться с воспитанием двоих детей и непростой работой. Она продвинулась по служебной лестнице до поста главы сестринского отделения в больнице Монреаля и в 1977 году переехала с детьми в дом в благополучном пригороде Пьерфон. В школе Гамиля описывали как тихого «хорошиста», там он нашел себе одного близкого друга, но не вписался в общество других учеников. Из-за необычного для Канады имени его дразнили как араба. В возрасте 14 лет мальчик официально сменил имя на «Марк Лепин». Фамилию матери, по его словам, он взял из-за ненависти к отцу.
Марк рос необщительным подростком, старательно прятавшим свои эмоции. Он страдал от низкой самооценки, которую усугубляла хроническая угревая сыпь. На этом фоне обострились его отношения с сестрой: Надя публично унижала Марка из-за прыщей на лице и того, что у него нет девушки. Из-за этого Марк даже фантазировал о смерти сестры и однажды соорудил имитацию ее могилы. Он был вне себя от радости, когда в 1981 году Надю отправили в закрытый интернат из-за проблем с наркотиками.
Моник видела, что у сына проблемы с социализацией, и пыталась ему помочь. Решив, что растущему без отца мальчику не хватает хорошего мужского образца для подражания, она обратилась за помощью в программу «Большие братья и большие сестры Канады». Марк «получил» взрослого мужчину-товарища, который пару раз в месяц проводил с ним время, занимаясь фотографией и мотокроссом. Казалось, что все идет хорошо, но через пару лет, в 1979-м, встречи пришлось прекратить: «большого брата» Марка задержали по подозрению в растлении мальчиков (правда, и он, и сам Лепин утверждали, что между ними ничего подобного не было).
Уже в подростковом возрасте Марка привлекало оружие — у него появилась пневматическая винтовка, из которой он вместе с другом охотился на голубей рядом с домом. Он интересовался электроникой, проектировал и собирал разные гаджеты. А также увлекся историей Второй мировой войны и восхищался Адольфом Гитлером. При этом он был неплохим сыном: пока мать работала, он взял на себя значительную часть забот о доме, включая уборку и ремонт. В сентябре 1981 года, в возрасте 17 лет, Марк Лепин попытался поступить на службу в канадскую армию как кадет. Но не прошел: по результатам собеседования его признали негодным к военной службе.
В 1982 году, когда ему было 18, Лепин пошел в колледж для подготовки к поступлению в вуз. Там его вспоминали как образцового студента, тихого, трудолюбивого и в целом хорошо успевающего. Параллельно он работал на неполную ставку в больнице матери — раздавал еду и ухаживал за больными. Коллеги считали его нервным, гиперактивным и незрелым. Он увлекся коллегой, но из-за застенчивости так и не смог признаться ей в этом.
Со временем Марк снял себе квартиру, а в 1986 году поступил на инженерную специальность в Политехнический университет Монреаля. В следующем году его уволили из больницы за агрессивное поведение, неуважение к начальству и халатность. Он был в ярости и рассказывал знакомым о намерении устроить погром, который завершился бы самоубийством.
На этот раз обошлось. Лепин на время оставил учебу в политехе и пошел на курсы программирования в частном колледже. Как рассказывали знакомые, он хотел найти себе девушку, но чувствовал себя неуютно в присутствии женщин. В беседах с мужчинами он стал высказывать мизогинные взгляды (ненависть, неприязнь, предубеждение по отношению к женщинам). Марк враждебно высказывался о феминистках, карьеристках и женщинах, занятых в традиционно мужских профессиях. Он заявлял, что те должны оставаться дома и заботиться о семьях.
Спустя год, в марте 1989-го, Лепин бросил курсы и снова подал заявление в Политехнический университет. Но его отклонили. В апреле, встретившись с членом приемной комиссии вуза, Марк пожаловался: женщины отнимают у мужчин места на рынке труда.
Монреальская бойня
Спустя полгода, 21 ноября 1989-го, Лепин пришел в оружейный магазин и совершенно легально купил самозарядный карабин Ruger Mini-14 (уменьшенную версию американской армейской автоматической винтовки М14 под менее мощный патрон). Продавцу он заявил, что хочет охотиться на мелкую дичь.
Вечером 6 декабря, где-то в начале пятого, Марк зашел в хорошо знакомое ему здание Политехнического университета. Оружие (карабин и охотничий нож) он спрятал в пластиковом пакете. Судя по всему, он не сразу определился с первой целью: сперва недавнего студента видели то в одной, то в другой части здания. Но около 17.10 он зашел в класс машиностроения на втором этаже.
В кабинете Марк подошел к студенту, выступавшему с презентацией, и попросил его остановиться. А затем приказал присутствующим парням и девушкам разойтись по противоположным концам класса. Сначала никто не двинулся с места: все думали, что это какой-то розыгрыш. Тогда вооруженный молодой мужчина выстрелил в потолок.
Из примерно шестидесяти человек в аудитории женщинами были девять. Лепин выгнал мужчин из класса, а оставшимся студенткам задал вопрос: знают ли они, почему остались. Когда одна из девушек ответила «нет», он сказал: «Я борюсь с феминизмом».
— Послушайте, мы просто женщины, изучающие инженерное дело, не обязательно феминистки, готовые выйти на улицы и кричать, что мы против мужчин. Просто студентки, которые хотят вести нормальную жизнь, — сказала в ответ студентка Натали Провост.
— Вы женщины, и вы собираетесь стать инженерами. Вы все кучка феминисток. Я ненавижу феминисток, — заявил Лепин.
И открыл огонь. Шесть девушек он убил, трех ранил (среди выживших оказалась и Провост). Затем написал на одном из студенческих проектов «Вот дерьмо» и вышел в коридор.
Двигаясь по второму этажу, Марк ранил трех студентов, а затем вошел в другую аудиторию и дважды выстрелил в еще одну студентку. Когда патроны в магазине закончились, он вышел на пожарную лестницу, перезарядил винтовку и попытался вернуться в кабинет, откуда только что вышел. Но студенты забаррикадировались. Трижды пальнув в дверь, Лепин двинулся дальше по коридору.
Стреляя во всех встречных, он ранил еще одного студента, а затем через окно финансового отдела застрелил сотрудницу университета. Потом террорист спустился в кафетерий на первом этаже, где собралось около сотни человек. Когда он застрелил девушку рядом с кухней и ранил парня, толпа в панике рассеялась. Две студентки спрятались в кладовке у кафетерия — Марк нашел их и убил.
Конец убийцы
Затем Лепин на эскалаторе поднялся на третий этаж и устроил кровавую баню в коридоре и в еще одной учебной аудитории. Когда одна из подстреленных девушек, Мариз Леклер, начала умолять о помощи, он достал охотничий нож и убил ее тремя ударами.
Мариз была дочерью пресс-секретаря полиции Монреаля Пьера Леклера. Тот сразу после теракта проводил у здания университета брифинг для журналистов, еще не зная о ее смерти. Войдя в здание после брифинга, отец обнаружил тело дочки.
Зарезав Мариз, Лепин снял кепку, обернул зачем-то вокруг карабина пальто, воскликнул «Вот дерьмо!» и выстрелил себе в голову. Это произошло в полшестого. От начала атаки до смерти нападавшего прошло всего 20 минут.
Всего Марк убил 14 женщин: 12 студенток инженерного дела, одну студентку-медика и одну сотрудницу университета. Вот имена всех жертв:
- Женевьева Бержерон;
- Элен Колган;
- Натали Крото;
- Барбара Дайно;
- Анн-Мари Эдвард;
- Мод Хаверник;
- Барбара Ключник-Видаевич;
- Мариз Лаганьер;
- Мариз Леклер;
- Анн-Мари Лемей;
- Соня Пеллетье;
- Мишель Ришар;
- Анни Сен-Ано;
- Энни Теркотт.
Раненых тоже было 14, в том числе четверо мужчин. Судя по всему, изначально Лепин планировал больше жертв: у него осталось около 60 неизрасходованных патронов.
Манифест ненависти
Прибывшая полиция обнаружила во внутреннем кармане пиджака Лепина предсмертную записку и два письма друзьям — все было датировано днем бойни. Детали записки полиция скрывала около года, но в конце концов журналистка и феминистка Франсин Пеллетье получила к ней доступ. Кроме мотивов и оправданий, там был список из 19 женщин Квебека (провинции, крупнейшим городом которой является Монреаль), которых Лепин хотел убить, поскольку считал феминистками. В список входила сама Пеллетье, а также лидерка профсоюза, политик, телеведущая и шесть полицейских.
В предсмертной записке Марк Лепин заявил, что «решил отправить к их Создателю» феминисток, которые якобы всегда ему портили жизнь и всегда его бесили. Себя он оценивал высоко: «Даже если СМИ назовут меня „Безумным Стрелком“, я считаю себя рациональным эрудитом, которого только приближение смерти заставило пойти на крайние меры».
Лепин обвинил феминисток в том, что они хотят сохранить давние преимущества женщин (более дешевую страховку, длительный декретный отпуск), но отобрать традиционные преимущества мужчин, а также якобы борются за устранение лишь тех барьеров между мужчинами и женщинами, разрушение которых считают выгодными для себя.
Предсмертная записка Марка Лепина позволяет судить о его женоненавистническом мировоззрении. Видимо, оно начало формироваться еще в детстве по примеру отца, считавшего неполноценными всех женщин разом. И развилось под влиянием стереотипных антифеминистических взглядов его окружения. Какую-то роль могла сыграть и жестокость сестры: возможно, уязвленный издевками юноша перенес ее негативный образ на других девочек и женщин.
Монреальская бойня вызвала шок в Квебеке и остальной Канаде. В последующие дни и недели в стране широко обсуждались мотивы нападения. Некоторые видели в действиях Лепина единичный инцидент без какой-либо общественной значимости. По мнению других, трагедия стала возможной из-за глубоко укоренившихся и широко распространенных в обществе антифеминистских настроений.
В 1991 году парламент Канады объявил 6 декабря Национальным днем памяти и действий против насилия в отношении женщин. А в 1995 году Коалиция за контроль над оружием, созданная после теракта в университете, добилась принятия закона, который заметно ужесточил правила владения огнестрельным оружием.
Читайте также
